— Паркинс, — отозвался Мэтт, — что ж тут скрывать? Он умер.

Еще секунду Паркинс не сводил с них выцветших глазок,которые остро и пронзительно поблескивали из-под крючковатых бровей, а потомвздохнул.

— Надо думать, — согласился он. — Но до чего ж занятно, чертменя побери. Псина. Парнишка Гликов. Потом второй пацан Гликов. Теперь вотМайк. Это ж для такого ссаного городишки, как наш, план за год. Бабуля мояговорила, что Бог любит троицу, а не четверку.

Он сел в машину, завел мотор и задним ходом выбрался сподъездной дороги.

Минутой позже, прогудев на прощанье, машина исчезла захолмом.

Мэтт порывисто вздохнул.

— Все.

— Да, — сказал Бен. — Я выдохся. А вы?

— Тоже, только я чувствую себя… странно. Знаете, в какомсмысле ребята пользуются этим словом?

— Да.

— У них есть еще одно выражение: ломает. Я как будто отхожуот хорошей дозы ЛСД или мефетамина, тогда даже нормальным быть — ненормально. —Он с силой провел рукой по лицу. — Боже мой, вы должны думать, что я тронутый.При свете дня все это звучит, как бред душевнобольного, разве не так?

— И да, и нет, — ответил Бен. Он робко положил ладонь Мэттуна плечо. — Понимаете, Джиллеспи прав. Что-то происходит. И я все большесклонен думать, что происходящее как-то связано с домом Марстена. В поселкекроме меня только двое новых жителей — эти, с холма. А я знаю, что ничего несделал. Наша поездка на верх еще не отменилась? Визит сельскихдоброхотов-информаторов?

— Если хотите.

— Хочу. Идите, поспите. А я свяжусь со Сьюзан, и к вечеру мызайдем.

— Хорошо. — Мэтт помолчал. — Есть еще одно. Оно мучает меняс тех самых пор, как вы упомянули о вскрытиях.

— Что же?

— Смех, который я услышал — или думал, что слышу… Смеялсяребенок. Смех был страшным, бездушным и все-таки детским. В связи с рассказомМайка вы не подумали про Дэнни Глика?

— Да, конечно.

— А вы знаете, в чем заключается процедура бальзамирования?

— Очень смутно. Из трупа выводят кровь, заменяя какой-тожидкостью. Одно время пользовались формальдегидом, но я уверен, что сейчассуществуют более изощренные методики. Кроме того, из трупа вынимаютвнутренности.

— Интересно, с Дэнни тоже проделали все это? — спросил Мэтт,глядя на него.

— Вы знаете Карла Формена достаточно хорошо, чтобы задатьему такой конфиденциальный вопрос?

— Да, думаю, можно сообразить, как это сделать.

— Тогда любым способом узнайте.

— Узнаю.

Они еще минуту смотрели друг на друга, и взгляд, которым ониобменялись, был дружелюбным, но неопределенным: со стороны Мэтта — тревожнаянепокорность здравомыслящего человека, которого вынудили говорить вещи нерациональные,а со стороны Бена — что-то вроде смутного испуга перед силами, которыеневозможно понять настолько, чтобы определить.

8

Когда Бен вошел, Ева гладила и смотрела «Набери номер —получи доллар». Банк уже поднялся до сорока пяти долларов, и ведущий вынималтелефонные номера из большого стеклянного барабана.

— Я слышала, — сказала она, когда Бен полез в холодильник закока-колой. — Ужасно. Бедный Майк.

— Совсем скверно, — Бен полез в нагрудный карман и выудилоттуда распятие на тонкой цепочке.

— Они знают, что…

— Еще нет, — ответил Бен. — Миссис Миллер, я очень устал. Я,наверное, вздремну.

— Конечно, вам нужно поспать. Хоть год и на исходе, в вашейкомнате наверху в середине дня все равно жарища. Если хотите, займите одну изкомнат на первом этаже. Простыни свежие.

— Да все нормально. Ту комнату я как свои пять пальцев знаю.

— Ваша правда, человек к своему привыкает, — рассеяннооткликнулась Ева. — Зачем, скажите на милость, мистеру Бэрку понадобилосьраспятие Ральфа?

Бен, на секунду растерявшись, задержался на пути к лестнице.

— Наверное, он решил, что Майк Райерсон — католик.

Ева положила на гладильную доску очередную рубашку.

— Уж кому знать, как не ему. В конце концов, Майк у негоучился. Вся их семья сплошь лютеране.

На это ответить было нечего. Бен поднялся наверх, стянулодежду, забрался в постель и очень быстро провалился в тяжелый сон безсновидений.

9

Проснулся он в четверть пятого. Тело усеяли бисеринки пота,а одеяло съехало на пол. Тем не менее Бен чувствовал, что в голове опятьпрояснилось. События нынешнего раннего утра казались туманными и далекими, афантазии Мэтта Бэрка утратили свою насущность. Сегодня вечером Бену предстоялотолько одно: привести учителя в хорошее расположение духа, чтобы тот забыл оних, если сумеет.

10

Он решил, что позвонит Сьюзан от Спенсера и там жевстретится с ней. Можно будет пойти в парк, и там он расскажет ей все от «а» до«я». По дороге к Мэтту можно будет узнать ее мнение, а у Мэтта дома она сможетвыслушать версию учителя и дополнить свое суждение. Потом — дальше, к домуМарстена. Эта мысль вызвала где-то в середке краткую вспышку страха.Углубившись в свои мысли, Бен заметил сидящего в своей машине человека только втот момент, когда дверца от крылась и наружу вывалилась высокая фигура. Намгновение Бен оказался слишком ошеломлен, чтобы разум дал команду телу —сознанию было не до того, так потрясло его нечто, принятое поначалу за ожившееогородное пугало. Косые лучи солнца резко и безжалостно выхватили мельчайшиеподробности облика этой фигуры: низко натянутую на уши старую шляпу из мягкогофетра, темные очки-консервы, обтрепанное пальто с поднятым воротником, руки втолстых резиновых перчатках.

— Кто… — вот все, что успел выговорить Бен.

Фигура придвинулась ближе. Кулаки сжаты. Резкий запах старья— Бен распознал нафталин. Слышны хлюпающие вдохи и выдохи.

— Ты тот сукин сын, что увел мою девчонку, — скрипучимневыразительным голосом проговорил Флойд Тиббитс. — Сейчас я тебя убью.

И пока Бен еще пытался разобраться в происходящем, пропускаяего через свой центральный пульт, Флойд Тиббитс набросился на него.

1

Сьюзан приехала домой из Портленда днем, в самом началечетвертого.